Невозможно не заметить, что данный персонаж напрямую связан с природой. Вместе с тем, природа в культуре Японии играет основополагающую роль. В смене сезонов и различных природных явлениях японцы видят отражение человеческой жизни. Человек — крохотная частица в мире большой природы. Он не возвышается над ней, пытаясь ее изменить, а приспосабливается и живет в гармонии с ней.
Культ природы породил специфическое ощущение пространства и времени. Любое состояние человека может быть представлено метафорой природных явлений и притом чрезвычайно поэтично.
Кадзуха живёт в странствиях, днём преодолевая путь, а ночью засыпая на земле под одеялом из неба и звёзд. Не влекут его ни богатство, ни слава. Для него важно только жить в гармонии с миром.
Взгляд является еще одной глубинной структурой, которая определяет характер японской культуры и особенности ее «картины мира». Изначально взгляд представлялся ритуально-магическим воздействием на мир, а позже стал эстетическим методом освоения состояний этого мира. Так японцы пришли к искусству, практике созерцания. Наблюдатель и наблюдаемое связываются взглядом, приходя в единство. Созерцая явления природы, человек становится неотъемлемой частью мира вне времени и пространства. Тогда сердце человека соединяется с сердцем природы — «мыслят» и «чувствуют» они одинаково.
На вопрос о талантах Кадзуха отвечает честно: слушать ветер и наблюдать за облаками.
С характером природы напрямую связывается характер человека и важная черта — смирение. Сложно противостоять стихии и действовать вопреки, но можно смириться с ней и обрести великую мудрость. Так, стихия воспринимается учителем. Рука об руку со смирением идет понятие «бренности бытия» (мудзёкан). Оно подразумевает, что человек, пройдя через испытания стихийными бедствиями, ощущает «бренность» природы и этого мира. Дерево, растущее многие десятилетия на берегу моря в одночасье может быть смыто волнами, и, даже если выстоит, никогда уже не будет прежним. Ничто не вечно. Все, имеющее форму, однажды разрушится.
Кленовый лист окрашивается багрянцем за секунду до того, как ветер сорвет его и унесет в даль. И в этот миг, за мгновение до небытия, лист предстает в своей самой прекрасной форме. Момент расцвета и момент увядания всегда идут друг за другом, и это неизбежно. Так рождается еще один важный принцип японской культуры — быстротечность бытия.
Ощущение природы — это бренность, воплощённая в возрождении. Она выражается в смене времен года и круговороте сущего. Весна — время расцвета, лето — всецелая радость жизни, осень — время увядания, а зима — замирание жизни. Но с новым годом приходит весна, и жизнь побеждает смерть. Ясные дни чередуются с пасмурными, порождая надежду и силы жить дальше. Отсюда рождается выносливое, спокойное и мягкое отношение к невзгодам, и с приближением смерти ее принимают спокойно, как возвращение к земле, из которой всё появилось. Отсюда особое восприятие смерти как воссоединения с природой.
Кадзуха — странствующий самурай, который против собственной воли покинул родные края. Ему соответствует осень — он как кленовый лист, оторванный от привычного древа и пойманный ветром перемен.
Каждое время года в Японии отмечено созерцанием природных явлений, часто — цветением (наивысшее состояние). В конце зимы — в начале весны — любование Сакурой (花見 ханами — «любование цветами»). Осень же знаменует сезон красных листьев (紅葉 койо/коё — «красная листва») — время любования и поклонения клену (момидзигари — «охота за кленами»). Клен Момидзи знаменит тем, что осенью на целый месяц его листья окрашиваются в ярко красный цвет. Он особенно примечателен тем, что, когда становится все холоднее и холоднее, его листья насыщаются все ярче и красивее. Так, клен стал не только символом осени, но и непоколебимой стойкости, несокрушимого духа. Кленовый лист также является символом ветра и времени, и часто связывается с ученостью, жизненной мудростью и тактичностью.
Вместе с тем кленовый лист изображался на семейных гербах (家紋 камон — «знак дома») — Каэдэ-мон или момидзи-мон 楓紋 — листья клена. Фамилия Кадзухи — Каэдэхара. Таким образом, кленовый лист оказывается не просто чрезвычайно подходящим символом персонажа по эстетическим принципам, но и является его камоном.
Кленовый лист как нельзя лучше сочетается с самурайской эстетикой. В «Повести о доме Тайра» говорится:
Гордые – недолговечны,
Они подобны сновидению
весенней ночью.
Могучие в конце концов погибнут,
Они подобны лишь пылинке
перед ликом ветра.
«Такова суть едва ли не всей эстетики самурайского взгляда на мир: быть непобедимым, мужественным и гордым, покорить много княжеств и всё же уйти бесследно в небытие – ничто не удержит даже самого великого воина в этом суетном мире» [А.А. Маслов «Дзен самурая]. Он как лист клена — стойкий даже перед самыми холодными временами, но подвластный ветрам времени, уносящим его в вечность.
Вместе с тем в самурае всегда совмещается следующее: мастерство меча, поэзия, неудержимость в поединках, трагическая любовь (разлука/утрата/безответность). Таков был и Тайра-но Киёмори — признанный идеал самурая. Посмотрим, похож ли на него Кадзуха.
Каэдэхара Кадзуха — Багряные листья и неистовые волны
Данный эпиграф/титул персонажа подводит нас к еще одному важному принципу японской культуры — фурю (фурьу/фурью у) (風流 фу:рю «ветер и поток»). Фурю отражает чувственные переживания изменчивости жизни, эфемерности бытия — тонкое ощущение изящности неуловимого мгновения.
«Фурю — это ветер и текущая вода. Литераторы любили жизнь, но их жизнь была мимолетной и часто полна печалей. Счастье может быть таким же иллюзорным и неуловимым, как и ветер или вода, текущая по твоим рукам. Фурю — это то, что лежит в основе наших боевых искусств и в любом другом виде классического японского искусства. Это ускользающая, мимолетная красота» (Уэйн Муромото).
Как и все другие категории японской эстетики, фурю со временем изменялось, обрастая все новыми смыслами:
- Возвышенность и утонченность души (фурю-но кокоро), духовная развитость. Здесь фурю упоминается по аналогии с фен-лю (изысканные манеры).
- Сдержанность и покой — наслаждение умиротворенностью природы (воплощено в искусстве икебаны, чайной церемонии, бусидо — самурайском кодексе).
- Красота изменчивости. Вечность в одном мгновении (наиболее распространенное, основное значение).
Таким образом, Каэдэхара Кадзуха должен оказаться воплощением принципа фурю и самурайского идеала. Ждем!